«Остался след вчерашнего в сегодня…». ПАБЛО НЕРУДА.
Эпиграф: я заняла второе место на конкурсе переводчиков Пабло Неруды с этими стихами в 2004 году. Но выложить решила только сейчас.
читать дальше (из цикла «20 стихотворений о любви и одна поэма»)
Я мог бы написать этой ночью очень грустные стихи.
Например, написать о ночи и мириадах звезд,
Что мерцают, голубые, там, вдали
Ветер кружит в ночи и поет…
Я могу написать этой ночью такие грустные стихи…
Я любил ее, и она меня любила… иногда
Были ночи, похожие на эту, и в моих объятиях была она.
Под бесконечным небом столько раз я ее целовал.
Она меня любила, и я любил ее… иногда
Как было не любить красоту ее огромных глаз…
Я могу написать этой ночью самые грустные стихи.
Думать, что она больше не со мной. Чувствовать, что потерял ее.
И слушать бесконечную ночь, нескончаемую без нее
И стихи упадут в душу, как роса на луга…
Неважно, что моя любовь ее удержать не смогла
Ночь полна звезд, и она не со мною.
Это все. Там, вдали, кто-то поет. Там, далеко.
Моя душа не принимает того, что я потерял ее.
И ищу ее взглядом, словно взгляд вернуть ее сможет.
И ищу ее сердцем, но нет ее со мною.
Та же самая ночь, что очерчивает силуэты деревьев.
Но мы, сегодняшние, не те, что были прежде.
Я уже не люблю ее, это правда, но как я любил ее!
Мой голос искал дуновение ветра, чтобы долететь до нее.
Другому. Как раньше - моим поцелуям. Теперь для другого, наверно,
Глаз ее бесконечность. Ее голос, светлое тело.
Я уже не люблю ее, а может, люблю еще...
Как забвение длинно… Как коротка любовь
Потому что в ночи, такие же, как эта, она была в моих объятиях.
Моя душа не может, не соглашается терять ее.
Пусть даже это будет последний раз, когда мне больно из-за нее.
Пусть это будут последние стихи, что я напишу для нее...
(из цикла «Конец мира»)
ВЕТЕР
Ничего нет подобного ветру,
Ветру с гор суровых, и глади
Водяной прохладных каналов.
Неподвижно пространство; светом
Переполнена чаша мира
И зеленым земли дыханьем.
Потому я должен вернуться
В те места, где я раньше не был, -
Чтобы там повстречать тебя,
Чтобы там находить тебя вечно
Под луны одиноким ликом,
И от счастья насвистывать птицей,
По земле каменистой ступая,
Чтобы жить стало смыслом жизни,
Чтоб дорога семьей мне стала.
(из цикла «Руки дня»)
ПТИЦА
С дерева песня льется
То поет одинокая птица,
Птица с пустотой вместо сердца.
Словно соткан безумным светом,
Дождем и стеклянным звоном
Пересвист трех нот бесконечный…
Для чего?
Льется песня вопросом.
ОСТАЛСЯ СЛЕД ВЧЕРАШНЕГО В СЕГОДНЯ
Остался след вчерашнего в сегодня
Осколок от сосуда, знамени фрагмент
А может, просто росчерк света…
Как водоросль в аквариумных гранях,
Как лоскуток неизрасходованной ткани
Остался из упрямства золотой виток
Осколок прошлого еще живет,
Изученный насквозь, и тихо умирает
Сраженный стрелами, что солнце, обезумев
От вечных битв, ему послало.
И если нет вчерашнего в сегодня,
И если блеск сегодняшнего дня,
Где мы живем, от прошлого так независим, -
Зачем ворвался он назад полетом чайки,
Словно в сомненье, надо ль было уходить,
В небесной синеве сегодня и вчера мешая?
Отвечу.
Где-то в этом свете
Кружит твоя душа,
Все уменьшаясь, чтоб, в конце концов, угаснуть;
Все разрастаясь звоном колокольным.
И нет пространства
Между смертью и рожденьем новым,
И между ними четкой нет границы.
По кругу свет бежит, в кольцо он замкнут,
И вслед за ним и мы бежим по кругу…
(из цикла «Небесные камни»)
* * *
Сосредоточено молчанье в камне
Замкнулся круг, дрожало мирозданье
Смешались войны, птицы и дома,
Свист поезда, леса и города
Волна спросила то, что знать хотело море
И вот неспешной поступью аврора
Достигла камня, плода неба,
Свидетеля божественного следа.
О, камень пыльный на обочине дорог!
Он знал Петра и тех, кто были до него
Он видел, как родился первый водяной поток
Он – слово, не произнесенное землей,
Наследие молчанья неподвижных вод,
Начала мира, земляных пустот.
Камень, рожденный на рассвете мирозданья, -
С его движеньем первым родилось реки журчанье.
(из цикла «Бесполезная география»)
СТРАНА
Страна, в которой я живу, нежнее
Тончайшей кожицы осенних виноградин.
Зеленые и пурпурные гроздья
Грустят о солнце, что ушло и не вернулось
Красуются раздетые деревья
Застрявшим в кронах предпоследним светом
И по коврам ступают голоса поэтов.
Ничто не бьет тебе в глаза внезапной болью.
Ничто противиться не в силах нежной воле.
Живу существованьем мягким рек
Огромных, неподвижных, с берегами,
Что носят след упрямых, светлых лет.
Уже давно окончены страданья,
Топор войны давно зарыт,
Честь и забвение его похоронили.
И пред осенним раззолоченным чертогом
Не суждены уж никому ни голод, ни венец терновый.